Толкование блаженного Иеронима Стридонского:
Но что вопрошает Аггей у священников от лица Господня? Если человек принесет освященное мясо в поле, или крайней части одежды своей, и коснется краем ея хлеба или варева, или вина, или масла, или вообще какой-нибудь пищи, то разве это будет освящено? Прежде чем рассуждать о вопросе, мы должны знать, чтo такое значит мясо освященное, и чтo значит нечистый через душу. Мясо жертвы, принесенной на алтарь было святым, но между частями освященного мяса было большое различие. В самом деле, одни части священники потребляли в преддвериях храма; другие части поедали их родственники по домам; третьи потреблялись теми священниками, которые оказывались чем-нибудь осквернены, а четвертые – не имевшими никакой скверны израильтянами. Полное основание для такого различия указывается в книге Левит. Нечистым же чрез душу назывался тот, который коснулся тела мертвого человека. При этом должно заметить, что пока душа пребывала в теле, тело человеческое не было нечистым. Но как только оживляющий дух покидал члены, земное делалось нечистым, как пишется в той же книге Левит: И сказал Господь Моисею, говоря: Скажи священникам сынам Аарона: Не должны будут оскверняться чрез души в племени своем. Но только чрез родственников ближних; чрез матерь и отца, чрез сыновей и дочерей, чрез брата и сестру свою девицу, не выданную замуж. Чрез этих он не осквернится; но пусть не оскверняется он нечаянно чрез народ свой в нечистоту себе (Лев.21:1–4). Обрати внимание на то, что в этих словах священникам повелевается не входить к какому-нибудь мертвецу, кроме тех близких родственников, о которых сказано выше. Священник же великий, или первосвященник, имел нечто большее сравнительно с другими священниками, и ни благочестие, ни чувство [любви] не могли склонить его к тому, чтобы оскверниться чрез вышеназванных лиц, ибо Писание говорит: Да не войдет он ко всякой душе, которая мертва: к отцу своему, к матери своей и не будет осквернен (Лев.21:11). Итак зная, чтo такое освященное мясо и нечистый чрез душу, посмотрим, о чем спрашивает пророк. Если какой либо человек, – здесь не говорится о первосвященнике, священнике или левите, а [просто] какой либо человек, так как не указывается лицо, то всем можно прикасаться к мясу, – несет мясо освященное и завернет его в край одежды своей, и этот именно край коснется хлеба или чего либо вареного, или вина, или масла, или еще чего-либо кроме этого, чем может питаться человек; то разве могут быть освящены хлеб, вино, масло, или вообще пища чрез прикосновение одежды, в которую завернуто священное мясо? Священники в ответ сказали: «Не могут», т.е. не могут осветиться те предметы, о которых ты вопрошаешь; таким образом каждая вещь остается такою, какою была. Затем снова священникам предлагается другой вопрос, именно в виду того, что они совершенно правильно отвечали на вопрос вышепредложенный; но [при этом] задача предлагается, по-видимому, сходная, так что неопытный легко мог впасть в погрешность. Действительно, представь кого-нибудь, не знающего закона, и он, ответив, что чрез освященное мясо не освятится ни хлеб, ни масло, ни вино, ни вообще какая-либо пища, подобным же образом ответит: «Осквернившийся прикосновением к мертвецу не осквернит того, что не могло освятиться чрез священное мясо». Итак пророк спрашивает: «Если нечистый чрез душу, т, е. сделавшийся нечистым чрез прикосновение к мертвецу, прикоснется к хлебу, к вареному, к вину, маслу или вообще к какой либо пище, не осквернятся ли они чрез прикосновение». Но священники, во главе которых был Иисус сын Иоседека, – почему они и знали закон, – отвечали, что чрез прикосновение оскверненного оскверняется все то, к чему он прикоснулся. И отвечал Аггей и сказал, – умалчивая о первом, т.е. о невозможности освящения чрез освященное мясо, а только пользуясь случаем данным в решении второго вопроса, – Так и народ сей, так и род этот пред лицем Моим, говорит Господь. Он нечист чрез душу, он коснулся мертвечины и все, чего он коснется и принесет Мне, будет нечисто. И в буквальном смысле слова его таковы: «О народ, приносящий Мне жертвы к алтарю, после того как устроен только алтарь, а дом Мой разорен, и думающий, что ты освятишься жертвами и мясами! Знай, что ты не столько освятишься жертвами, – ибо они не могут быть полезны тебе при разрушенном храме, – сколько осквернятся все деяния и труды твои чрез небрежение твое и твое стремление скорее отделать дом свой, чем дом Мой. Правда, свято приносимое в жертву на алтаре, но ты не настолько освятишься жертвами, насколько осквернишься чрез то, что обитаешь в долинах и предаешься делам мертвым». Это в историческом смысле, хотя мы уже и в нем отметили черты духовного понимания. Впрочем, в переносном значении (ἀναγωγἠν), если находящийся в числе членов Церкви, принесший в жертву непорочного и однолетнего агнца и облеченный во Христа, принесет от плоти Его и завернет в край одежды своей, и этим краем коснется хлеба Писаний, которые укрепляют сердца верующих, или вареной пищи, т. е. посланий Апостольских, которые как бы раздробляют и переваривают плоть Ветхого Закона и подают для вкушения в готовом виде, или вина, которое увеселяет сердце человека, или масла, от которого просиявает лице человека слушающего [Писания], или вообще другой пищи: молока, которым питаются Коринфяне (1Кор.3:2), или овощей, которыми питаются немощные (Рим.14:2) и проч. тому подобного; то те, которым будут даны эти [питания], не тотчас же употребят их как бы святые, ибо они освящают слушающих не тем, чтo говорится [в них], а тем, чтo усвояется из них [слушающими]; в самом деле, слушателей закона много, но не [много] исполнителей [его]. Кроме того, я думаю, что еще и потому все, выше названное мною, передается воспринимающим совершенно неосвященным чрез прикосновение одежды, что прикосновение к ним совершилось только краем одежды, а внутри освященное мясо не коснулось ни влаги, ни крови, ни вен, ни нервов. Таким образом, как край одежды Господней и легкое прикосновение освящают только того, кто вкусит плоти Агнца и будет пить кровь Его, так, наоборот, нечистый чрез душу, т. е. чрез всякие превратные учения, необходимо оскверняет все то, к чему прикоснется. Правда, в их таинствах есть и хлеб, и вино, и масло, и всякая пища; но таинства их, как хлеб скорби, будут осквернять всех, которые прикоснутся к ним. Читают они и Писания и, так сказать, окропляют хлеб свидетельствами Писаний, и целую ночь жарят его в печи; но когда он будет дан для вкушения, то причиняет вкушающим болезнь. Есть у них и вареная, и жареная пища, потому что они вынуждены открывать в писаниях нечто таинственное соответственно смыслу своего превратного учения и как бы жарить и приготовлять плоть агнца; но их приготовление погибельно. Имеют они и вино, но не от виноградника Сорек, насажденного, по слову Иеремии, Господом избранного и вполне чистого (Иер.2:21), а из виноградника Содомского. Есть у них и масло, которое они насильственно выжимают из свидетельств Ветхого и Нового Завета и, так сказать, обещают для освежения обманутым и доведенным до изнеможения умам, но святой человек ненавидит его и говорит: Масло грешника да не умастит главы моей (Пс.140:5) Есть у них и различные яства, т. е. многочисленные из различных гаданий (ὑποθέσεων) и различных рассуждений; но так как они написаны оскверненными [руками], или произнесены нечистыми устами, то всякий прикоснувшийся к ним будет нечист и будет увлечен в их заблуждение. Посему Аггей, знающий различие торжеств, – от чего произошло имя его «радостный», – отвечал: «Так и народ сей, так и племя это», т. е. Иудеев, язычников и всех еретиков, – «пред лицом Моим, говорит Господь. Все, что ни сделают, что ни принесут Мне: обеты ли для получения спасения, жертвы ли мирные, жертвы ли за грех или проступок, всесожжения ли, или милостыни, или посты, воздержный ли образ жизни, непорочность ли тела, – все это будет скверною пред лицом Моим». Действительно, хотя по виду своему приносимое таковыми людьми и свято, тем не менее оно осквернится чрез прикосновение того, кто осквернен чрез душу.
